Сам он называл себя моряком-художником и писать предпочитал именно море. Чтобы выполнить заказ императора, ему пришлось работать ретушером фотографа. Он был спутником цесаревича в путешествии и рисовал карикатуры на его приближенных. Долго жил в Париже, но при этом остался истинно русским художником.
Выпускник двух вузов
В марте 1824 года в семье отставного полковника Петра Боголюбова и Феклы Радищевой — дочери известного писателя-просветителя — родился сын Алексей. Отец его долго не прожил, и в восемь лет мальчика определили в Александровский корпус для малолетних как сироту ветерана войны. Два года спустя его перевели в Морской кадетский корпус, который он окончил в 1841 году, получив звание мичмана.
Со службой Боголюбову повезло — он стал адъютантом вице-адмирала Александра Дурасова и путешествовал с ним по разным странам. Поскольку интересоваться живописью будущий художник начал со школьной скамьи, он охотно пользовался возможностью увидеть картины западноевропейских мастеров. В 1848 году юный мичман при каждом удобном случае посещал музеи Амстердама, Роттердама, Харлема. Особенное впечатление на него произвели пейзажи Тернера, которые отчасти подтолкнули Боголюбова сменить стезю. В своих «Записках» он отмечал: «Гармония красок навсегда запала в мою душу».
Портрет А. А. Радищева, написанный его внуком Алексеем Боголюбовым (слева). Позже портрет уже Боголюбова будет писать сам Репин (справа). Фото:https://goskatalog.ru
Следующий шаг ко второй профессии он сделал на Мадейре, где познакомился с Карлом Брюлловым. «Брюллов попросил, конечно из вежливости, показать работы, которые были в папке, сделал замечания про рисунки, но, увидев этюды с натуры, сказал: "Эге, да вы, батюшка, краску бойко месите, продолжайте, а главное, рисуйте построже"», — вспоминал позже живописец. Посоветовал ему посвятить себя искусству и герцог Максимилиан Лейхтенбергский, добиравшийся до Мадейры на корабле «Камчатка», где служил Боголюбов.
Молодой человек прислушался к советам и с 1849 года начал обучаться в Петербургской академии художеств, которую окончил в 1853 году с большой золотой медалью. Морская служба его, однако, не отпустила — Боголюбова назначили художником Главного морского штаба. Именно по заказу штаба он писал серии картин, посвященных битвам Крымской и Русско-турецкой войн, а также ряд исторических полотен на тему морских сражений XVIII века. В заказе особо отмечалось, что важна точность в изображении оснастки кораблей, с чем выпускник Морского кадетского корпуса справился без труда.
Параллельно Боголюбов продолжал учиться — семь лет он путешествовал по Европе, повышая свое мастерство. В Женеве консультировался у чрезвычайно популярного в те годы пейзажиста Александра Калама, в Париже работал в мастерской мариниста Луи Габриэля Эжена Изабэ и два года обучался у представителя дюссельдорфской школы Андреаса Ахенбаха.
Императорский маринист
Картины живописца привлекли внимание царя Николая I, и он заказал Боголюбову картины Синопского сражения и пяти других боевых морских эпизодов на Черном море. Живописец отправился делать этюды с натуры. Далось ему это нелегко, приключений в путешествии выдалось порядком. Для начала художник остановился в Галаце, где ему надо было запечатлеть крепость Исакча. Боголюбов нанял лодку и взялся за кисти.
«Работа моя была очень трудная, не потому, чтобы пейзаж представлял собою сложность — это просто плоский берег, из-за камышей которого виднеются белые здания и несколько минаретов: одни целые, другие сбитые ядрами; трудность состояла в том, что турки, недоверчивые после погрома Исакчи нашими канонирскими лодками, постоянно подходили ко мне с расспросами, "что" и "зачем" делаю. Подплывал даже какой-то чиновник и угрожал, что отведет меня к коменданту крепости, но, получив 5 франков, оставил в покое, прося только на ночь поглубже забираться в камыши, а главное — не жечь огней. Таким образом я промаялся два дня и две ночи. На второй день все лице мое и руки были в огромных волдырях от комаров, готовых, как мне казалось, выпить кровь целого человека».
Алексей Боголюбов «Записки моряка-художника»
По пути в Константинополь его обокрали. Чемодан разрезали и утащили деньги, паспорт, рекомендательные письма. Боголюбов сразу заподозрил некого офицера Пиотровича, который достаточно бесцеремонно подсел к нему на пароходе и угостил подозрительным вином — выпив его, художник спал беспробудно. Боголюбов потребовал разбирательства у капитана, и тот настоял, чтобы все пассажиры показали содержимое карманов и кошельков. Дело в том, что среди похищенного у художника был редкий полуимпериал 1824 года, который тот носил при себе как талисман. Он обнаружился у Пиотровича, но последний упорно отрицал свою вину. На помощь пришел турецкий полковник, с которым Боголюбов успел познакомиться в путешествии.
«Он предложил наверно указать того, кто меня обокрал: велел принести крутое яйцо, разрезал его на несколько частей, долго что-то шептал над ними и потом роздал их пассажирам, говоря: "Тот, кто не вор, может безопасно съесть свой кусок, ему от этого не будет никакого вреда, вору же будет плохо: только что он проглотит яйцо, как оно тотчас разорвет его". Все согласились есть яйцо за исключением офицера, который опять запротестовал и не притронулся к нему».
Алексей Боголюбов «Записки моряка-художника»
Художник изрядно удивился такому способу выявить вора, но мудрый паша ответил, что человек «в сущности, дикарь, полный всевозможных суеверий и предрассудков» — даже понимая, что все вокруг признают его вину, яйцо съесть побоится. Хотя преступника обнаружили, денег Боголюбову не вернули, и в Константинополе он оказался практически без гроша в кармане. Он обратился в консульство, но оттуда его погнали, объяснив, что не собираются верить байкам очередного бродяги, желающего выманить деньги.
Чтобы как-то поправить свое положение, Боголюбов устроился ретушером к местному фотографу, который очень быстро оценил небывало высокий уровень своего внезапного помощника. Параллельно художник писал виды Константинополя. Одну из картин — канонирскую лодку на рейде — он выставил на продажу, ее увидел и купил офицер судна. Вскоре появился новый заказчик — капитан английского корабля Royal George тоже пожелал картину.
Еще через некоторое время Боголюбов случайно встретил на улице генерала Чирикова, который помог ему разрешить недоразумение с посольством. Паспорт тоже нашелся, пришли деньги из России, и живописец отправился дальше — на Дунай и в Синоп. Заказ он выполнил, после чего уже следующий император, Александр II, поручил ему сделать серию картин, изображающих историю флота Петра Великого.
Картина «Синопское сражение», для написания которой Боголюбов отправился в Синоп. Фото: http://www.art-catalog.ru
Императорский карикатурист
В 1866 году живописца пригласили принять участие в путешествии по России цесаревича, будущего императора Александра III. По традиции царской семьи именно таким путешествием завершалось образование наследника престола. Поездку пришлось прервать в Нижнем Новгороде из-за угрозы холеры, возобновить ее удалось лишь год спустя.
К этому моменту в Россию прибыла невеста цесаревича, датская принцесса Дагмар, ставшая по принятии православия великой княгиней Марией Федоровной. Ей представили Боголюбова, и, как он писал позже, «с этой поры я начал быть ее наставником в искусстве и, конечно, никогда не позволял себе быть учителем на жаловании, что дало мне право быть гораздо свободнее с нею в моих беседах об искусстве». Будущий император тоже нередко принимал участие в их занятиях.
Боголюбов, картина «Мастерская художника». Фото: http://www.art-catalog.ru
В июле 1869 года высочайшая чета отправилась в путешествие по Волге и Дону, взяв с собой и наставника-живописца. В результате цесаревич получил альбом с карикатурами, живописующими комичные фрагменты поездки. Так, на одном из листов альбома нарисована кают-компания, где за занавесками спят сопровождающие цесаревича и цесаревны. Дневниковая запись Александра от той же даты сообщает: «Пароход "Счастливый". Встал в 8 ч. и, одевшись, отправился на палубу, и еще никого не было, так что я пошел в кают-компанию и застал всех большею частью спящими…»
Надо сказать, что наследник престола отличался редкостной пунктуальностью и ждал того же от своих спутников. Любое опоздание его крайне нервировало и раздражало. Поэтому сопровождающие, любящие поспать подольше, послужили сюжетом не для одной зарисовки.
«Цесаревич и цесаревна в 9 часов утра аккуратно являлись в столовую к утреннему чаю, но свита постоянно опаздывала. Цесаревич ворчал на опаздывающих, но так как они не исправлялись, то он объявил, что он приведет в наше помещение цесаревну, пускай она нами полюбуется. Мы думали, что цесаревич шутит и только пугает, но чрез несколько дней, утром, когда я один только был готов, вбежали как сумасшедшие лакеи и объявили, что к нам идут цесаревич и цесаревна. Выйти из каюты было невозможно, там высокие посетители спускались по трапу, и потому все бросились, кто в чем был, под диваны, куда могли спрятать только туловища, но ноги торчали внаружу. Цесаревич при входе не заметил спрятавшихся и спросил меня, куда девалась публика, и я отвечал, что публика спряталась и я могу представить только их ноги. Сопровождавший цесаревича Алексей Петрович Боголюбов, между прочим, талантливый карикатурист, во время путешествия составил целый альбом, который находится у государя. Описанная выше сцена попала в альбом. Была нарисована наша каюта с торчащими из-под диванов ногами, но ноги были так искусно изображены, что можно было узнать, кому они принадлежат».
Из «Записок» тайного советника Николая Качалова
Альбом долго хранился в коллекции Александра III и сейчас находится в Коллекции документов личного происхождения Государственного архива РФ.
Живописью и карикатурами деятельность Боголюбова не ограничивалась. Не будем забывать, что он профессиональный моряк, так что ничего удивительно, что именно ему в 1861 году поручили подготовить атлас берегов Каспийского моря. А три года спустя он занимался промерами глубин в районах портов и шхерных проходов, работая над атласом берегов Финского залива. Рисунки и этюды с видами волжских городов кисти Боголюбова стали иллюстрациями к путеводителю «Волга от Твери до Астрахани». В православной церкви Парижа в 1871 году появились несколько фресок кисти художника.
Он вообще проводил много времени в столице Франции, а начиная с 1873 года жил там практически постоянно, появляясь в России наездами. В Париже он и окончил свои дни в 1896 году, но похоронили художника в России, рядом с его родителями на Малоохтинском кладбище, а в 1951 году его прах перенесли в Некрополь мастеров искусств на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры.
Ольга Ладыгина